Она наконец-то пришла домой и устало плюхнулась в кресло. На вид ей было под пятдесят. Замученная и обессиленная, она как будто расплылась по креслу, как растаявшее мороженое, не имея сил даже пошевелиться.

Потухшим взглядом она посмотрела на засохщий цветок, который так и не дожил до пересадки в новый горшок.

Затем она перевела взгляд на книги, которые она накупила себе уже так давно, но так и не успела даже пролистать. Они лежали стопками, покрытые толстым слоем пыли, как впрочем - все ее мечты.

И так ей стало грустно и тоскливо. Если раньше каждый вечер, сидя в этом кресле, она вспоминала всех, кому помогла и радовалась этому, то сейчас она чувствовала смертельную усталость.

Все мысли лопались, как мыльные пузыри. Их становилось все меньше и они становились все медленнее. Она как будто почувствовала внутри себя пустоту, от которой становилось как-то не по себе.

К горлу подступил ком и вырвался изнутри стоном: «Я так больше не могу! Я очень устала!». У нее никогда не было такого! Она всегда была сильной, а сейчас как будто сломалась.

И в этот момент у нее перед глазами пронеслись, как вагоны скорого поезда, картинки ее жизни. И в каждой картинке она постоянно в движении и что-то делает. Но только, к сожалению, не для себя.

Потому что на себя всегда не хватало времени. Ведь нужно было всем помочь.

Подруге, которая все время устраивала личную жизнь, и поэтому многие домашние заботы переложила на нее.

Коллеге, которая все время жаловалась, что ее загружают работой, и ей нужна помощь. И которая без зазрений совести переложила на нее всю свою работу.

Сестре, маме, соседке, однокласснице - всем нужна была ее помощь. И никому из них она не могла отказать, потому что они ей доверяли и не смогли бы без нее.

Ее стоны перешли в рыдания. Пытаясь успокоиться, она позвонила лучшей подруге. Та не сразу ответила.

И не дослушав до конца о том, что нужна помощь, монотонно ответила: «Слушай, перестань дурить! Давай вычухивайся и не забудь, что завтра ты должна сделать мне два твоих фирменных торта и салат - у меня будут гости. Надеюсь, ты не забыла!? Кто мне будет помогать!?».

Слезы продолжали литься градом. Становилось тяжело дышать и хотелось просто кричать от какой-то безнадеги.

Она позвонила сестре. Та просто не взяла трубку.

Хаотично листая записную книжку, она позвонила коллеге, которая всегда говорила, что пойдет за нее в огонь и воду.

Коллега взяла трубку. Молча выслушала и сказала: «Я сейчас занята и мне некогда разводить эти сопли с тобой. Давай, успокойся. Кстати, ты помнишь, что мне завтра отчет сдавать? Ты его уже сделала?».

Положив телефон трясущимися руками,
она только сейчас как будто прозрела, что и вовсе не жила последние лет десять-пятнадцать. Что так увлеклась помощью другим, что совершенно забыла о себе. Ей хотелось быть хорошей для всех. Она боялась обидеть кого-то своим отказом.

Но она ведь просто хотела быть счастливой, делая людям добро. И совершенно не заметила, как сама впряглась в тележку, на которой хотелось прокатиться всем.

Слезы закончились, руки перестали дрожать. Она успокоилась и даже почувствовала себя как-то умиротворенно. Мысли начинали упорядочиваться.

Она начала отчетливо понимать, что пора уже остановить эту тележку со всеми пассажирами. Что лошадке нужен отдых. Ей нужно позаботиться о себе.

И первое, что ей захотелось сделать - спокойно и не спеша выпить чашку вкусного чая, листая новую книжку. А еще принять горячую ванну с пеной, как в те времена, когда у нее еще было время на себя.

По дороге на кухню, она посмотрела на себя в зеркало и не узнала. На нее смотрела уставшая и изнеможенная женщина лет пятидесяти. Но ей ведь было всего лишь тридцать семь!

Она улыбнулась своему отражению в зеркале и сказала тихим, но уверенным голосом: «Извини меня, моя девочка, что я совсем забыла о тебе! Я все исправлю! Все у тебя будет хорошо!».

И уже бодрее зашагала, спрашивая у себя, какой именно чай она сейчас хотела бы выпить.